Винтерхальтер так быстро завоёвывает симпатии более чем знатных заказчиков, что его «карьерный рост» вызывает состояние лёгкого шока. Репутация модного живописца помогает ему стать придворным художником короля Франции – Луи-Филиппа. Винтерхальтер пишет портреты многочисленной королевской семьи, выполняя более тридцати заказов.
Успех художника в аристократических кругах, его мастерство в сочетании портретного сходства и романтической приподнятости образов, умение сделать красавицу из самой, казалось бы, заурядной дамы – всё это вызвало неоднозначную реакцию в художественных кругах. Братья по кисти осуждают бедного Франса в стремлении к популярности и быстрому обогащению. Действительно, как пишут некоторые критики, художник стал заложником собственного таланта. Его портреты так хороши, что все дамы стремятся стать его моделями. По свидетельству Дюма, женщины из высших кругов общества выстраивались в очередь к сыну фермера, месяцами дожидаясь чести позировать ему.
Но, как водится, и в эту бочку мёда добавили ложку дёгтя критики. Критики, восхвалявшие его дебют на выставке в Салоне 1836 года, называют его художником, к которому просто нельзя относиться серьёзно. Это отношение примерно таково, как в наше время отношение оперных певцов к исполнителям популярных песенок, к тому же ещё и поющим под «фанеру». И вот так художники и критики относились к Винтерхальтеру на протяжении всей его жизни. Огорчало ли его это? Увы, да. Сам он представлял свои портреты как временное явление, этап перед началом новой серьёзной работы. Он рассчитывал возвратиться к предметной живописи и восстановить свой академический авторитет.
Блуждая по недрам интернета среди многочисленных и одинаковых биографий Винтерхальтера, я споткнулась на такой фразе: «он оказался жертвой собственного успеха». И далее о том, что Винтерхальтеру для своего же спокойствия приходилось работать практически только в портретном жанре. Что же значило это «для своего же спокойствия»? Сколько я ни искала ответ – интернет безмолвствовал, или выдавал какую-то ерунду. Могу лишь предположить, что заказчиками художника становились столь высокопоставленные люди, что отказать им, как говорится, было себе дороже. И я уж не знаю, как долго художника огорчала его сомнительная репутация в художественных кругах, но его успех, международная слава, покровительство царствующих особ должны были компенсировать все огорчения с лихвой. Кроме того, он разбогател, и, вполне возможно, что все приобретённые им «плюсы» не давали покоя братьям по кисти.
Представьте себе, долгое время творчество бедного богатого Ксавье просто таки не признавалось искусством! Его портреты считались чем-то вроде исторических свидетельств, таких, как фотографии. И только после персональной выставки художника в 1987 году ему вернули его доброе имя и признали, наконец, талантливым художником.
Салонный художник
С именем Винтерхальтера связывают и понятие салонного портрета. В те времена, прежде чем попасть в роскошный особняк той или иной именитой заказчицы, их портреты экспонировались в Салоне, и поэтому за ними закрепилось название салонных. Однако вскоре понятие «салонный» стало иным. Портрет мог и не экспонироваться на выставке в Салоне, а сразу становиться украшением особняка или квартиры. «Салонным» его делало соответствие эстетическим запросам аристократических верхов. Винтерхальтер пользовался постоянным спросом при королевских дворах Британии, Испании, Бельгии, Мексики, Германии и Франции, а также Польши и России.
Любимыми моделями Винтерхальтера были французская императрица Евгения…
Императрица Евгения в окружении фрейлин, 1855, Château de Compiègne
…и английская королева Виктория.
Обе королевы весьма благосклонно относились к художнику и тем самым защищали его от неугомонных критиков. Особенно нравились работы Винтерхальтера королеве Виктории. Судите сами - с 1842 по 1871 год он выполнил более сотни картин по её заказу.
Семья королевы Виктории
Злые языки утверждали, что такое плодотворное сотрудничество объясняется тем, что лукавый Франс слегка идеализировал модели, скрывая изъяны внешности. «Дружелюбная» критика навсегда вычеркнула его из списка мастеров живописи за то, что художник, якобы, льстил монархам.
Господи Боже мой! Хоть и нельзя упоминать всуе имя господне, но скажите мне, кто из нас хочет, чтобы художник на портрете изобразил непременно все наши недостатки, посадил нас в таком ракурсе, чтобы нос стал длиннее, глаза меньше, морщины глубже, а подбородок из двойного стал тройным? Монарх вы, или управдом – без разницы. Если требовать от художника такого портретного сходства, при котором обнажатся все наши недостатки, то, простите меня, жанр портрета исчезнет как таковой. Да и не вижу я в портретах Винтерхальтера какой-то необыкновенной лести. Умение удачно подобрать ракурс – это да. Но это право художника, стремящегося к совершенству.
Где-то я прочитала о Винтерхальтере, что он не был мастером психологического портрета, да этого от него и не ждали. Но пока я писала эту статью, пересмотрела немеряно его картин, и не могу согласиться с этим утверждением. В смысле, что он не был мастером психологического портрета. То, что в основном от него этого не ждали – верно. Более всего заказчиков, и особенно заказчиц, привлекало в нём его умение передать сходство с оригиналом и искреннее поклонение красоте. И, конечно же, иногда его стремление создать идеальный образ снижало психологизм портрета. Однако серия портретов русских аристократов убедила меня в том, что Винтерхальтер владеет искусством психологического портрета не в меньшей степени, чем портрета в жанре «фотографический реализм».
Итак, «славянский» период творчества Винтерхальтера начался в 1850-х годах. Художник написал в 1854 году портрет «Катарина Браницкая, графиня Потоцкая» – его называют одним из самых поразительных произведений Винтерхальтера. Кстати, я нашла два портрета. И оба, на мой взгляд, поразительные. Судите сами.
Если это не психологические портреты – то я уж и не знаю тогда. Можно, конечно, спорить о том, что такое «психологический портрет». А можно просто процитировать: «… психологический портрет раскрывает глубину внутреннего мира человека, отражает полноту его личности, он призван запечатлеть в мгновении движение человеческих чувств…» То есть, попросту говоря, такой портрет показывает не только внешнюю красоту модели, но и её внутренний мир.
В конце 1856 года Винтерхальтер отправился в Германию, где написал тот самый портрет русской императрицы Марии Александровны , с которого и началось моё знакомство с этим поразительным художником. Эта работа положила начало качественно новому витку творчества Винтерхальтера – серии портретов русских дворянок. От этих портретов просто захватывает дух – так прекрасны эти женщины.
Варвара Дмитриевна Римская-Корсакова, 1864
Посмотрите на портрет В.Д. Римской – Корсаковой. Если кто-либо усомнится в точности психологического портрета этой роскошной красавицы, прозванной в аристократических кругах Европы «Татарской Венерой», то ему достаточно будет прочитать биографию этой удивительной женщины. Искусством эпатажа она владела получше, чем наши современные «звёзды». О её свободолюбии, гордости, независимости и пренебрежении общественным мнением ходили легенды. Страницы интернета переполнены рассказами о ней, мнениями и обсуждениями её личности. А ведь если бы не Винтерхальтер, Варвара Дмитриевна осталась бы для нас бесплотной тенью. Не менее выразительны и другие портреты русских дворянок.
Когда я писала эту статью, моя дочь, художница, посетовала, отчего им в академии не преподавали творчество Винтерхальтера. И в самом деле – этот художник очень надолго был забыт совершенно незаслуженно. На мой взгляд, он намного опередил современных портретистов, таких, например, как Никас Сафронов, как по живописному мастерству, так и по выразительности портрета. Возможно, поклонники Сафронова со мной не согласятся. Что же касается меня, я навсегда останусь поклонницей таланта замечательного художника Франса Ксавье Винтерхальтера.